Тени прошлого — тени будущего (Книга II, часть 2)

Мы спустились к самому снегу и ждем у самых границ городских укреплений… Разведчики не открывают огонь – летают высоко, близко к зоне ментального поиска не подходят… У крепостных стен и пустых вышек “хранителей” встала наша тяжелая техника… Эти машины отключены, и, по всей видимости, мы не можем их подключить… Они неподконтрольны ни нам и никому вообще… их уже и нет… Судя по виду, они здесь давно стоят – похоже, Лун нашим машинам мозги вышиб и оставил все, как было. Но офицеры должны проверить, здесь нельзя ничего пропустить. Часть техники может быть загружена на непосредственное управление. Понятия не имею, кому это могло понадобиться и кто мог это сделать, но такое возможно…

Служебная техника такого рода не очень умная… Подобные машины не исполняют приказы, которые, не сходясь с их жесткими установками, упираются в ограничительные коды их программы – такие приказы должны быть подтверждены Центром, мозгом AVRG. Но когда их центры связи повреждены, когда стерты части программы или нарушены ограничительные системы – тогда мозг AVRG не способен взять их под контроль, и тогда высший офицер, имеющий доступ к их системам, способен беспрепятственно установить над ними власть… Он может переключить режим их работы… А под прямым управлением они исполняют все приказы того, кто имеет доступ к их системе… Они подчиняются напрямую человеку, выполняя без его конкретных указаний одни только простые функции первичной программы… Они не способны мыслить и применять ментальную связь, но делают все, что от них требуют с точностью до… А Центр не может взять их под прямой контроль… не может ни перезагрузить, ни отключить их… Такие машины целиком и полностью находятся под властью одного человека…

Ждем – здесь мы должны уйти под землю… По тяжелой технике уже, наверное, расползся иней, но переход так и не открыли – к границам, к крепостным стенам не подходим… Над городом все кружатся разведчики. Редкие лучи истребителей впиваются в занесенную снегом землю…

Заходим – “стрела” рухнула в шахту в свободном падении – подключилась на минус третьем уровне… Заблокированные врата уже срезаны. Одним рывком добрались до пограничного перехода – посты не регистрируются, стрелков нигде не видно. Врата открыты. Город словно вымер – ни живых, ни мертвых… Но все свидетельствует о том, что здесь были и те и другие.

Сбрасываем скингеровские шкуры прямо на седла, отходящих на стоянку “стрел”. Раздробленные пограничные блоки и осветительные полосы тоннеля уже отражаются в сапогах Стикка – заходим за ним. Следы разрушений не явные. Нас встречают офицеры пятой армии – они готовы сдать оружие, принять командование Гарта – да, они готовы на все, что под властью “белого генерала”, немого оцепенения. Лесовский опустил излучатель, когда два излучателя стиснувшего зубы лейтенанта, упали к его ногам, а я все держу его на прицеле, ожидая подвоха… Им тут удалось сохранить относительный порядок – все люди на своих местах. Бойцы держатся с достоинством – бросают оружие нам под сапоги. Они сразу исчезают со схем. Офицеры Тишинского не спешились – проносятся прямо к центрам управления – только черные шинели вихрятся тенями над брошенным оружием. Никого к стенке не ставят – никакого сопротивления. От души отлегло, но терять бдительность – не дело. Продвигаемся быстро – уже восстанавливают поврежденные сети связи… Я так и не понял, что здесь произошло, и что могло бы, если бы генерал Лун остался в живых. Запустили мониторы – бесчисленные распоряжения плывут в голове – меня они не касаются. Никто не пытается дать деру к северной границе. Понятно – подземные пути перекрыты, а разведчики спустились в зону восприятии, но никто даже не пытается… словно оторопь взяла.

Ориентироваться, где мы и куда направляемся времени нет. Схемы меняются постоянно. Вроде все спокойно, а выматывающее напряжение выше, чем при штурме. Постоянно появляются и закрываются огневые точки – при этом ни одного луча еще не было спущено. При такой скорости действуешь на автомате под диктовку схем, и любой сбой совершенно сбивает с толка. Мы с Владом еще не привыкли так быстро подключаться – и сейчас я никак не могу понять, почему мы отходим… Не то слово – это просто бегство с оружием наизготовку. Нас догоняет приказ – всем покинуть город. Кажется, он был отдан раньше оглушившего нас на пару секунд разряда и прокатившейся по полу вибрации. Близко – это где-то недалеко… Нор изогнулся, подобрался и запрыгнул на пронесшуюся мимо “стрелу”. Не успел понять, что должен делать то же, как налету вскочил в седло… “Стрела” на всей скорости рванула вверх по шахте, еще не активировав поле – придавило до темных пятен перед глазами… Когда в голове прояснилось, почти ничего не изменилось – черные шинели проносятся перед глазами не менее стремительно, чем расплывающиеся пятна. Белые машины не видны – их всадники, потеряв защитную окраску, летят прямо по воздуху – из-за того, что мы, пригибаясь, ложимся на седла, иллюзия очень достоверна.

В небе вспыхнул синий свет. Истребители исчезли на северной границе города, набирая высоту. Что-то пошло не так. Рванули в Хантэрхайм, бросив обезглавленную пятую армию – на произвол оставляем – сдаем Анлаген. Не могу поверить – Снегов предоставил разбираться с беспорядками врагам, а не нам… Значит, не было других путей – мы стерли центр города, связь нарушена… Воздух прорван – не удержим. Хантэрхайм не откроют – не будут рисковать. Мы не удержим город – именно из-за того, что в пятой армии бардак, который не даст нам принять штурм!