Цикл «Пограничник». Рассказ I. Пройти по последней грани

– Вы не трудитесь изучать, полагаясь на ваши великие знания. Не трудитесь думать, полагаясь на сокрушительную мощь. И не трудитесь искать, полагаясь на груды найденного. Вы – сильнейшие. Сильнейшим нет нужды изобретать и испытывать изобретения – достаточно построить расчет, и перед ними открыты все тайны. Только сильнейшим не нужно открытие тайн. Им не нужен прогресс, они стоят на месте – на вершине, на которую не посягает никто. Но порой находится кто-то сильнее, кто занимает вершину, свергая прежнего властелина.

Каменные генералы вперились жестокими красными глазами в мое лицо, иссеченное новыми шрамами поверх старых. Но я решил продолжить, послав к черту последствия…

– Так было с акулой – хищником нашей планеты, застывшим в веках без изменений. Но со временем место его заняли мы, заняв место всех обитателей нашей планеты. Прежде мы были слабее него – слабее многих других. Но мы менялись, учась быть сильными у сильнейших, уподобляясь им – беря от них лучшее, отсекая худшее. Сначала менялись мы, становясь сильнее других и подчиняя их, потом мы меняли других, делая их слабее и подчиняя. А после, сделав всех слабыми, ослабли. Наш мир менялся под нашей рукой, и мы утратили способность быстро реагировать на его изменения – вызванные и им, и нами. Мы свергнуты. Теперь ваш черед. Вы знаете, что хищник явился, и уверены, что всегда будете способны его уничтожить – вы позволяете себе, не изучая его, не внедряясь в его разум, ждать времени, а ему вы позволяете – идти по времени… Но вы только думаете, что он преодолеет этот путь под вашим контролем – его разум неведом вам, а неведом – значит неподконтролен. Вы, не применяя силу, ждете предельного времени, когда просто нельзя будет ждать. Но время когда-нибудь подведет вас к такому пределу, когда нельзя будет ни ждать, ни применять силу – когда оно перейдет к врагу. Тогда вы не сможете уничтожить его, а он сможет уничтожить вас. Ваш страж заставлял меня думать. Теперь я буду заставлять думать вас.

Я был уверен, что каменные глыбы казнят меня мигом, но, видно, недооценил их. Они согласились… Они согласились!

– У вас есть альтернативное решение, Айнер?

– Так точно. Разрешите изложить?

– Излагайте.

– Разум пустыни понятен мне – он схож с моим разумом. Я изучу его, войду с ним в контакт и заключу договор ограничения агрессии. Я сниму его угрозу с вас и вашу – с него. Прошу дать дозволение действовать и оказать содействие.

– Это не простой вариант.

– Не сложнее вашего. Взяв что-то под контроль, вы все равно контроль не снимете и не ослабите – что бы ни было. А жестко контролируя объект, вы сможете уничтожить его, как только он станет опасным врагом.

– Мы не трогаем ничего до времени, когда не остается выбора. Но и тогда мы стремимся вносить лишь незначительные поправки. Это избавляет нас от осложнений, вызванных чрезмерным влиянием. Таким внедрениям в структуры времен и пространств предшествуют сложные и точные расчеты. Позволяя врагу проходить его путь до черты, переступив которую он станет нашей прямой угрозой без коррекции с нашей стороны, мы упрощаем этот расчет. Усложнение его способно повлечь недочеты. Ошибки в нем опасны для нас.

– Для вас опасен и враг. И сейчас его еще можно обезопасить, не грозя ему уничтожением, не вызывая его ответной угрозы.

– Это разумно, Айнер. Но времени у нас теперь мало.

– Мне много и не надо.

– Вы должны будете добиться цели путем минимальных вмешательств.

– Так точно. Но мои методы непривычны вам. И времени прогнать мой план по точному расчету вам не хватит. Вы должны будете положиться на мои планы, на мои расчеты.

– Вы – офицер S9. Это допустимо. Но мы будем контролировать вас. Предоставьте нам схемы планируемых вами действий.

– Мне нужны сутки для доработки схем. К тому времени “защитник” откроет память пустыни и получит ключ к этому разуму.

– Вы не получите права переписать коды памяти этой пустыни.

– Я не запрашивал таких прав. И это не входит в мой план. Все, что мне нужно – способность обмена информацией с пустыней.

– Этот разум считает вас врагом.

– Так точно. Но это не имеет значения. Этот разум враждебен ко всему чужому – особенно к тому, что меняет положение. Это вредит ему – нарушает его связи. Но он способен к обучению – он расширяет подходы к неизвестному, изучая его.