Цикл «Историк». Рассказ III. Воин северной пустыни
| ‹‹ предыдущая страница | следующая страница ›› |
14
Я схватил Ханса за руку, вырывая из ветреной стужи… Он обернулся назад, готовый свернуть себе шею, но не проститься с Греллом…
– Это Грелл?.. Это он?.. Что с ним?..
– Не подходи к нему. Он готовится к бою.
– Со зверем?
– Да.
– Не надо…
– Так нужно. Мы даем смерти чужие жизни – иначе смерть берет наши. Мы обрываем чужие жизни, продолжая – наши. Бессильные – нищи. Им нечего дать смерти взамен их жизни, и смерть забирает их. Грелл должен призвать силу, данную ему свыше силы воина.
– Но эта сила уродует его лицо…
– Молчи. Мы оборачиваемся зверьми, чтобы сразиться со Зверем.
Ханс вырвался, отшатнувшись от меня к костру, хватая горящую головню опаленной перчаткой…
– Вы оборотни!
Я отпрянул от огня, не успев опомниться и сдержаться…
– Я понял, вы – оборотни, боящиеся огня! Все вы – вы не только охотники, вы – звери!
Огонь стучит у меня в висках частым пульсом… Огонь в руках этого неуклюжего солдата обездвижил меня… как огонь Зверя, в котором сгорел Варт… Я вижу, как Грелл метнулся к блекнущему в огненном зареве бойцу, вырывая у него факел, но и мечущегося серой тенью Грелла затмевает огонь…
– Брось! Брось в костер! Брось, Ханс! Олаф убьет тебя! Брось!
Но Ханс упрямо отгоняет Грелла пылающим факелом, стоя спиной к высокому костру, защищающему его сзади… В глазах темнеет, остается только носящаяся в пустоте вспышка, оставляющая светящийся след, – гаснущую во мраке дорогу, оборванную бездонными пропастями… И я иду по этой дороге… через огонь… в холодный мрак…
– Ханс! Брось! Олаф и правда – оборотень! Он разделил душу! Он отдал часть души снежному зверю, сжигающему врага пламенем! Он забрал себе часть его души! Теперь его сердце студит холод и жжет огонь, морозящий и выжигающий сердце Зверя!
Клок огня падает, рассыпаясь искрами… В глазах проясняется… проявляется силуэт виновато понурившегося бойца…
– Оборотней вообще не бывает. Это все старые сказки. Я не должен верить им. Это не правильно – верить в сказки, я знаю… Я знаю, что человек не способен обращаться в зверя, как зверь – в человека… Это я знаю точно.
Грелл отбросил головню к костру…
– Может, Ханс, но не так, как ты считаешь… Мы обращаемся в зверей разумом, а не телом…
– Но тогда зверь не способен быть оборотнем – у зверя нет разума…
Я оттеснил Грелла, сверкнувшего на меня глазами…
– У зверей – нет, у Зверя – есть.
– Нет, я не должен в это верить. Это не правильно…
– Старые легенды – это все правда, Ханс… Только выглядит эта правда вне легенд чуть другой…
– Это не правда, Олаф… Это ты наделил зверя разумом…
– Да, Ханс… Я пробудил эту, спящую в нем, злую силу… когда он пробудил злую силу, спящую во мне…
– Он лишил тебя рассудка, Олаф…
– Да, Зверь проснулся во мне…
– Олаф, прекрати… Я не понимаю… Все не так… Только похоже, что все так, как должно быть, но все не так… Все только кажется… Все только кажется тебе, Олаф… А ты только заставляешь всех видеть твои видения… Не заставляй меня…
– Ты не способен видеть… В тебе нет этой силы, боец Штрауба…
– Не смотри на меня так, Олаф… Я не позволю тебе так смотреть на меня…
Ханс закрыл глаза руками, и я отступил от него – от его страха передо мной… и от его упрямства сопротивляться мне… Но, опомнившись, я схватил его за руки, отнимая их от его лица, открывая его глаза силой…
– Ты пойдешь со мной! Ты увидишь его – Зверя, приходящего с бурей! Увидишь Ангриффа! Увидишь таким, каким вижу его я! Таким, каким видим его мы все! Таким, какой он есть – Ангрифф!
| ‹‹ предыдущая страница | следующая страница ›› |