Тени прошлого — тени будущего (Книга II, часть 1)

– Сетевая – с автономных объектов третьего порядка.

– Это ненадолго…

– Подземная часть шестой базы блокирована.

– Плохо дело… Отступление мы с воздуха не прикроем – никто не уйдет. Базы отрезаны – по земле вряд ли кто-то отойти сможет.

– Никто не прорвется, S9. Они уже перебрасывают подземные штурмовые отряды.

– Перспектива у нас… Базы сдадим – считай, Хантэрхайм сдали. Отбивать будем. Что там с воздухом?

– Варианты действий рассчитаны, но в лучшем случае воздух будет наш через три часа.

– Три часа! Восьмая укрепленная база может и продержится, остальные – нет. Три часа – штурм, а дальше – зачистка!.. Черт! Отбивать будем! И все базы на генерале Гарте!

– Борг уже на шестой – она на нас.

– Три миллиона человек – рабочие! А техники там сколько – служебной!.. Илд там один долго подземную часть не удержит. Ничего, периметр сдадут – секторы заблокируют. Часа два точно есть…

– Заходить будем с пустой зоны за границей нашего воздуха. Уровень сложности А1.

– И где они – отряды А1 шестой армии? Не управимся же…

– Гарт оставил их в Хантэрхайме на случай осложнений.

– При себе оставил… Да… Быстро они нам отходы рубить стали… Разведка с воздуха?..

– Нет.

– Боец, давай энергоблоки!

Айнер выбрасывает на пол упаковки с сахаром, заряжает портупею зарядами.

– Заряжай все!

Выкидываю сахар не без сожаления – понимаю, что всю шестую армию подняли, но сахар бросить не так просто… Даже не буду думать о том, что теперь придется таскать на себе вместо сахарных блоков столько зарядов.

– D40, следи за передачами. Хантэрхайм за горло взяли…

– Девятая база под лучевым ударом.

Сигнал тревоги режет воздух на высокой частоте… От этого сердце колотится сильнее, чем от стимуляторов… Нет на свете более мерзкого звука, который моментально прогоняет все чувства и мысли. Он даже заглушает свист взлетающих истребителей.

На мониторе транспорта координаты сборных пунктов…

– Грэн с Штрауба истребители снимает – все северные территории откроет… Что там?..

– Ждем, S9.

Ком к горлу подступает. Боевой дух – это хорошо, но мы профессионалы. Идеи служат нам так же, как мы им – на равных, но не больше. Лесовский уже утром с жизнью распрощался – умный он, предусмотрительный, а мне впопыхах придется… Айнер сказал, что я не из тех везучих, которые даже понять не успеют, что умерли, – он прав. На это у меня опыта хватит, а вот на операцию А1… Такую операцию только люди S12 проведут. Мы не можем так быстро действовать на сознательном уровне – только на рефлекторном, на коротких связях. Вот лейтенант и покажет, на что способен, – он поведет. А если мы без командира останемся, без “защитников”, если связи не будет, – секунд за двадцать всех положат.

Даже понять ничего толком не успел – только приказ о переводе пришел, и Штрауб скрыт за пеленой застывшего в безветрии снега – последнего снега. Транспорт тормозит, спускается под землю – ремни давят на плечи перегрузкой… Подземелья везде одинаковые, а дальше вечный ледник… Нет, Хантэрхайм не сдадут, но если проблему скоро не решат, долго он не простоит. А тогда шансов на победу у нас будет еще меньше…

Это уже не война за земли – это война за жизни. Именно поэтому мы продержались так долго и еще держимся до сих пор. Стикк как-то сказал, что мы сцепили руки, чтобы обхватить наши крепости, наши жизни, – даже смерть не разомкнет их, не даст проходу врагу, потому что мы не отпустим и мертвых, не разожмем их рук. Сейчас сигнал тревоги разгоняет звенящий напряжением воздух, прокладывает нам путь ярким светом…

– S9, периметр сдали – блокируют секторы.

– Что с воздухом?

– Ничего. Ждем.

Ждем… Наземные части шестой армии под командованием генерала Гарта и непосредственно Центра ждут – нужно прикрытие с воздуха. Под их воздухом никто не перейдет границы укрепленной базы и никто их не покинет. У них данные воздушной разведки, они знают все о нашем расположении и заблокируют все варианты перемещений. Если подземную часть базы захватят до того, как мы прорвем их воздух, – всех уничтожат… Штурм – это так, а зачистка – тотальная ликвидация. Зачистки только к сопротивлению применяются, но для них мы теперь все – повстанцы.